Сейчас вы будете смеяться
Sep. 17th, 2014 08:34 pmЧтобы разбавить немного свои мрачные тексты о происходящем, напишу о самом смешном случае в моей жизни.
Мы сидели в офисе и перед тем, как разойтись домой, болтали о чем-то друг с другом в очень приятной обстановке. Из цеха пришел паренек, чтобы позвонить своему другу Коле. Мобильных в ту пору было еще мало и пользоваться ими было очень накладно. Там отвечали, что Коли нет, но скоро должен подойти. Паренек слушал нашу веселую болтовню, периодически звонил и спрашивал, можно ли Колю. Для удобства он даже не клал трубку на аппарат, а просто держал ее в руке, удерживая кнопку сброса между звонками.
И тут этот телефон, по которому мы принимали заказы, зазвонил. Расслабившись в креслах, мы не стали бежать к нему, но все разом обернулись к пареньку и попросили его ответить. Он держал в руке трубку, которая не звенела, и не понимал, почему все на него смотрят и просят ответить. Телефон продолжал звонить, напряжение нарастало, наши просьбы переросли в крик, но паренек вошел в какой-то ступор и только хлопал ресницами. И тут кто-то догадался сказать ему, что трубка у него в руке. Он еще несколько секунд смотрел на нее, как будто никогда ее раньше не видел, но потом все-таки отпустил кнопку, поднес к уху и в тишине, звенящей от напряжения, произнес: «А можно Колю?...»
Это нельзя было назвать хохотом, потому что больше было похоже на какие-то судороги. Брызнули слезы, трудно было дышать, болело в животе, остановить этот безудержный смех было невозможно. Я забрал у паренька трубку, попробовал попросить перезвонить, но у меня ничего не получилось.
Только через полчаса мы пришли в себя и побрели к машинам, продолжая держаться за животы. Боюсь, того заказчика мы потеряли, но вот уже 15 лет я продолжаю хохотать, рассказывая эту историю.
Мы сидели в офисе и перед тем, как разойтись домой, болтали о чем-то друг с другом в очень приятной обстановке. Из цеха пришел паренек, чтобы позвонить своему другу Коле. Мобильных в ту пору было еще мало и пользоваться ими было очень накладно. Там отвечали, что Коли нет, но скоро должен подойти. Паренек слушал нашу веселую болтовню, периодически звонил и спрашивал, можно ли Колю. Для удобства он даже не клал трубку на аппарат, а просто держал ее в руке, удерживая кнопку сброса между звонками.
И тут этот телефон, по которому мы принимали заказы, зазвонил. Расслабившись в креслах, мы не стали бежать к нему, но все разом обернулись к пареньку и попросили его ответить. Он держал в руке трубку, которая не звенела, и не понимал, почему все на него смотрят и просят ответить. Телефон продолжал звонить, напряжение нарастало, наши просьбы переросли в крик, но паренек вошел в какой-то ступор и только хлопал ресницами. И тут кто-то догадался сказать ему, что трубка у него в руке. Он еще несколько секунд смотрел на нее, как будто никогда ее раньше не видел, но потом все-таки отпустил кнопку, поднес к уху и в тишине, звенящей от напряжения, произнес: «А можно Колю?...»
Это нельзя было назвать хохотом, потому что больше было похоже на какие-то судороги. Брызнули слезы, трудно было дышать, болело в животе, остановить этот безудержный смех было невозможно. Я забрал у паренька трубку, попробовал попросить перезвонить, но у меня ничего не получилось.
Только через полчаса мы пришли в себя и побрели к машинам, продолжая держаться за животы. Боюсь, того заказчика мы потеряли, но вот уже 15 лет я продолжаю хохотать, рассказывая эту историю.